xxxxxxxxxm, 37 - 28 февраля 2008 02:37

Трагедия одной жизни



С красотою трудно поспорить, не правда ли? Он и не спорил, когда увидел, как на горизонте его воображения возникла эта черноволосая и черноокая румынка. Хотя, пожалуй, это было уже не его воображение, а вполне реальное происходящее. Но поэту так сложно понять, где кончается пресловутая реальность, и начинается неуемное, необузданное пламенное воображение литератора.

Маленькое и уютное кафе в центре Петербурга было почти пустым, когда в него вошла Мария. За столиком под пальмовым деревом сидели двое: изыскано одетая в твидовый костюм женщина лет сорока пяти, всем своим видом выражающая деловитость и сквозящую в каждом своем жесте надменность, и невысокий коренастый мужчина, одетый в очень дорогой официальный костюм, который явно не шел к его пошловатым и лишенным всякого благородства чертам лица. Рядом со сделанной под старину колонной сидел очень тучный с моложавым лицом мужчина в сером костюме на распашку; в самом дальнем угле сидела молодая парочка: девушка с огненно рыжими мелко вьющимися волосами убранными в красивую милую прическу с вплетенными цветами и ее спутник, судя по всему, представитель золотой молодежи, в кожаном пиджаке с напомаженным гелем темными волосами. У правого окна сидела девушка или молодая женщина с длинными крашеными белыми волосами, сидела она к залу спиной и потому Мария не могла разглядеть ее лицо. А возле левого окна сидел какой-то долговязый молодой человек с русыми немного вьющемся и немного взъерошенными волосами, бледный; он сидел одиноко и смотрел печальным взглядом задумчивых светло-карих глаз то в свою чашку кофе, то в окно, на шумящею улицу.

Мария прошла за столик в середине зала и заказала чашку капуччино и торт-бизе. Она повесила свое ослепительно-белое драповое пальто на крючок рядом со столиком и села в задумчивости в ожидании заказа. Через некоторое время девушка почувствовала на себе чей-то пристальный взгляд, да такой настойчивый, что она чуть не подавилась кусочком пирожного, принесенного ей официанткой. Мария повернула голову и заметила, как на нее внимательно и с каким-то нелепым восторгом смотрит пара глаз орехового цвета. Мария даже застыла с ложечкой в руке от такой фамильярности, но незнакомец тут же отвел глаза и печально слегка покачал головой, как будто Мария была в чем-то перед ним виновата. "Какой странный!" - фыркнула про себя девушка и отхлебнула из чашечки кофе. Прошло еще время, и она вновь почувствовала на себе тот же пристальный взгляд. Она в негодовании обернулась, и на этот раз молодой человек то ли грустно улыбнулся ей, думая о чем-то своем, то ли криво усмехнулся, она не поняла. В любом случае, Мария быстро и натянуто улыбнулась ему и поспешила отвернуться. Наконец, незнакомец встал, накинул коричневый плащ и вышел.

Мария спокойно допила свой кофе, не поедаемая то страстными, то печальными взглядами странного незнакомца, расплатилась с официанткой и вышла. На улице было холодно и сыро. Осень в Петербурге - самое ужасное время в году. Особенно октябрь. Когда безостановочно целыми днями идут холодные проливные дожди, небо грязно-серого цвета и настроение портится окончательно. На крыльце было скользко, и не сумев сохранить равновесия, Мария уже была готова упасть, если бы ни чьи-то сильные руки, успевшие подхватить ее. Девушка подняла голову, и какого же было ее удивление, когда она увидела перед собой именно те фисташковые карие глаза незнакомца.

- Следует обратиться к администрации кафе, да? За то, что они подвергают клиентов переломам ног, а чего доброго еще и шей, а? - весело проговорил незнакомец, улыбаясь. На удивление, у него была необычайно приятная улыбка: очень искренняя и обаятельная. Она, сочетаясь с глубокими карими глазами, подернутыми грустью, придавала ему образ романтического мечтателя.

- Благодарю, - пробормотала Мария, и поспешила отойти от странного молодого человека.

Так они и разошлись: он в свою сторону, она - в свою.

***

Когда она вошла в кафе, Александру показалось, что с изменчивых небес к нему спустился прекрасный ангел с глазами цвета спелой южной ночи. Этот ангел так легко и плавно передвигался по пространству кафе от двери до столика, что казалось, будто бы он все еще плывет в ослепительной голубизне небес между пушистых облаков. Она сняла свое белое пальто, и ему показалось, будто бы ангел снял свои крылья и превратился в прелестную земную девушку, не менее прекрасную и возвышенно красивую. В каждом ее жесте чувствовалось что-то божественное. Тогда Александр, наконец-то, понял, что значит для поэта выражение "к нему спустилась Муза". Вот она - спустилась прямо с небес ровнехонько в то же самое кафе, где он проводил свои одинокие осенние вечера, в плоти и крови, вполне живая и реальная. Он долго смотрел на ее нежный профиль, и все в ней ему казалось совершенным и неотразимо чудесным. Пустяки, что у нее были немного неправильные и немного мелкие черты лица; что у нее был чуть островатый нос и несколько высокомерный взгляд. Нет, он был такой глубины! Такой чистотой, добротой и весной он был исполнен! Что ему казалось - он увидел перед собой богиню. Он пристально смотрел на этот неповторимый профиль и думал, что за сладкой мукой томится сейчас его душа, что за страстью полон ненасытный взор, когда она обернулась, и… он опустил голову, ослепленный ее очарованием. Потом он снова взглянул на нее, и в мыслях его зародились какие-то неясные еще строчки, какие-то сладкозвучные рифмы… "Муза", - думал он, и улыбнулся своим мыслям. Он не заметил, что все это время пристально наблюдал за ней: как она заправляет прядку блестящих черных волос за ухо, каким неповторимым движением берет в руку чашечку �

• 
• 
•